С рисованием всё обстоит тяжело, а тексты можно и одним пальцем набивать. Посему, в предверии дня рождения Николая, я решил его хоть немного подбодрить. Что накануне, так компьютер в моей жизни штука не регулярная
Жила-была в одном не то что промышленном, но уж точно не спальном пригороде одна девица-красавица... Ну, то есть это я. Может про красавицу это я и загнула, но мой парень меня постоянно в этом убеждает (а уж начальница…) с зеркалом за мной носится, всё убеждает. Ага, так я ему и поверила! Но сам процесс мне нравится. Да вот не верю я ему! Ни в какую не верю! Носик к верху, ручки на груди сложу, хвост калачиком, ножкой топну и от зеркала отвернусь. Нет, не красивая! А он и так и эдак, ластится, подлиза, в красоте моей неземной меня убеждает... А я не верю и все! Вот хоть в лепешку пусть он разобьётся! Когда у парня терпенье начинает заканчивается, он принимается на меня рычать. Да-да, представляете? Рычать! На меня! На умницу-красавицу! Вот неблагодарный. Я тут, понимаете ли, скрашиваю его серые одинокие будни своим присутствием и великолепием, а он недоволен, рычит. Но я уже не реагирую. Он, конечно, возмущается, а потом снова меня в моей красоте неземной убеждать начинает. Еще бы! Что бы он без меня делал! Я ж ему и готовлю, и убираю, и стир... А нет, чего-то это я загнула, стирает у нас он. Но ведь убираю! И готовлю! А этот неблагодарный мою стряпню есть не хочет! Впрочем, я её и сама не перевариваю.
В общем, после часа заверений я, так и быть, милостиво поддаюсь уговорам. Ну, может чуть-чуть симпатичная. Ну, шерстка мяконькая. И глазки как звёздочки. Что, такие же крохотные?! Ах нет, такие же блестящие? Хорошо, хорошо и пальчики узенькие. И румянец на щёчках. Небольшой... Большой?! Ты что, хочешь сказать, что я у тебя как свёкла красная?! А так все же румяные лишь чуть-чуть? Красиво? Очень-очень? Правда? Может быть... А... И фигура хорошая? Не ври мне, у меня попа толстая! А тебе нравится? Но я всё равно буду меньше есть, а то буду как корова. Что, ты видел коров? А чего это ты на них заглядывался? Ты меня с коровами-то не сравнивай! Не в жизнь? Я у тебя единственный лучик округе? Да, точно. Тут же кроме нас вообще никто не живёт – апартаменты посреди промышленного района...
Эх... Вот так и живем.
А живем мы в апартаментах устроенных в одном из старых конторских зданий завода. Точнее в том, что от завода осталось. Не знаю, что уж на этом заводе производили, но производили уж очень давно. Зиг Заг говорит, что когда купила это здание и устроила здесь временную студию, территория уже напоминала заброшенный парк. Ну да, как же. Так я ей и поверила! Да никто бы в здравом уме в такую глушь не полез и в развалинах не обосновался. Разве что и правда денег у неё почти не было... Сколько раз уже задумывалась, а не переехать ли нам куда в более обитаемое место, но… Вот вы пробовали найти приличную квартиру за небольшие деньги? А я пробовала. И могу точно сказать, что за ту сумму, что я ежемесячно перечисляю Зиг (точнее она мне её просто недоплачивает) такую шикарную квартиру не найдёшь. Правда и история у этой квартиры ещё та - обыватели с визгом бы разбежались из неё, знай, чем она была в прошлом, а мне так и ничего. Ну, была тут когда-то порностудия, так мы тут всё вычистили-выдраили на три раза. Правда, добраться сюда на общественном транспорте ещё то приключение, но когда у каждого своя машина – не вопрос.
Так и живем. Крыша не течёт, стены не рушатся, соседи пьяные в двери не долбятся, а мы с Арси играем в Доту.
А что еще делать? Книжки что у нас дома есть, зачитаны уже до дыр. Телевизор смотреть? Так там ничего интересного, ну, разве что какой диск поставим со свежим анимэ да посмотрим, но это не часто. Хоть выходи на улицу и ягоды собирай вдоль тротуаров. Нет, правда, прямо на газонах растут.
Вот так и живём.
– Брина! – раздалось из гостиной. – Бри-на!!!
Кстати, Брина – это я. А точнее Сабрина Конрад, но так меня мой охламон зовет, только, когда злится, а такого почти не бывает, поэтому чаще я – Брина.
– Бри-на, – ну вот, уже обижено сопим, – ну ты чего?! Я тебя зову-зову, а ты...
Ладно уж схожу к этому чуду валяющемуся на диване.
– Чего тебе, мохнатенький? – весело отозвалась я, выбираясь из-за стола с компьютером, где битый час мучила графический редактор.
– Мохнатенький? – скривился тот. – Вообще-то, у меня имя есть! – засопел он ещё более обиженно. – Поняла? Тут он сжал губы, закатил глаза к потолку и начал демонстративно громко и сердито дышать. Да, это мой хороший так дуется. А я смотрю и пытаюсь не рассмеяться. Просто такая умильная картина получается! А если засмеюсь, вот тогда он точно обидится – уйдёт на кухню и будет отворачиваться от меня и тогда не заржать будет и вовсе уж сложно. Поэтому сдерживаюсь, хоть улыбка так и норовит растянуться от уха до уха.
Я нагнулась и чмокнула его в нос.
– Это же хорошо, что ты мохнатенький, – погладила я его по макушке, продолжая нараспев расхваливать обиженного. – И краси-и-ивый, и хвоста-а-атый. И полосочки у тебя замечательные... – Почесала ему нос, между глаз, потом рядом с ушком. Енот разомлел и довольно прикрыл глаза.
– Рррр... Прррродолжай...
– И шерстка у тебя красии-и-ивая, – нахваливала я. – А клыки? Ну-ка улыбнись!
Енот довольно оскалился во все тридцать два. Брр, хищник всё же, инстинктивно ежусь... Но я своего енота люблю, он у меня добрый.
– Ну вот, мохнатенький мой. Ты же мохнатенький? – осведомилась я, почесывая ему нос.
– Мохнатенький... – согласился полосатый, урча от удовольствия.
– И красивый?
– Крррасивый, – самодовольно осклабился он.
– И хвостатый?
– Хвостатый.
– И вре-е-едный? – тем же тоном поинтересовалась я, почесывая шею.
– Вре-едн... Чего?! – енот резко распахнул глаза и недовольно уставился на меня немигающим взглядом. – Я?! Вредный?! – в праведном гневе возмутился он.
– Еще какой вредный! – припечатала я, переставая чесать нагловатую морду.
– Да не было такого! – та самая морда обиженно вытянулась.
– Было-было, – для убедительности авторитетно покивала.
Енот открыл пасть в намерении возразить, подумал, закрыл, на лбу отразилась работа мысли, снова попытался что-то сказать, но выдохнул и сдался. Положил голову на подушку и раскинул руки.
– Ну ладно, – буркнул он, но затем расплылся в улыбке: – А если я скажу, что вредный, ты меня ещё почешешь?
Я скрестила руки на груди и задумчиво уставилась в потолок, пожевывая губами.
– Ну Бри-на...
Скосила глаза на енота и быстро отвернулась. Ничего не знаю. Не упросишь.
– Бри-ина, ну, Бри-ин, – заискивающе начал тянуть он, повиливая своим полосатым хвостом.
Продолжила игнорировать. Вот не надо так строить глазки! Даже если тысячу раз вредным назовешься, чесать больше не буду! Нет и всё!
– Бри-ину-шка, – не сдавался этот гад, а в следующее мгновение умудрился перевернуться пузом к верху, свесив голову почти до пола. – Сабринушка, – жалобно простонал, каким-то чудом удерживаясь на краю дивана.
Тут я не удержалась и присела рядом с моим енотом.
– Вредный говоришь? – лениво поинтересовалась.
– Вре-е-едный, – истово закивал он.
Я рассмеялась такой сговорчивости и снова начала чесать ему шею.
– Ой, какой я вре-е-едный... Самый вреднючий... Рррр – урчал енот, смешно подрыгивая ногой. И как только балансировать на краю не забывает!
Стоило об этом подумать, и мой пушистик кулём рухнул с дивана, исчезнув из вида. Испуганно охнув, нагнулась и увидела распластавшуюся словно медуза тушку, насмешливо мне подмигивающую. Вот же я наивная! Уже какой раз он меня так проводит!
– У, зараза! – крикнула, потрясая кулаком. Надо же было так напугать!
А ему хоть бы что! Этот гад довольно осклабился и, флегматично разглядывая пальцы, отозвался:
– Какая же я зараза...
***
– Сабрина! – раздалось из коридора. – Саб-ри-на-а-а!!!
Молчу, сижу и молчу. Не до того мне. У меня тут тран-сфор-мер!
Подперла щечки кулачками, болтаю ножками и сижу не пытаясь встать со стула. В комнате в своей. Ну, в той что мы под игрушки отвели. Нет, не под игрушки, а под мою КОЛЛЕКЦИЮ. И я сейчас очень-очень занята! Меня от такого важного занятия отрывать нельзя. У меня тут ТРАНСФОРМЕР! НОВЫЙ! С пушками, мечами, и очень-очень сложной системой трансформации! Да-да, это мне мой Арси подарил. Это его, кстати, так зовут. Точнее, это я его так величаю. Вообще, его зовут Ричард Конрад, прямо как меня. Стоп, это меня зовут как его - Конрад, но я уже настолько привыкла к своему новому имени, что порой забываю, что раньше меня звали иначе.
Так вот, трансформер. Вчерась приходит мой Арси домой с работы. Уставший и голод... ан нет, он по дороге где-то пиццу успел заточить. Мне, конечно же, обидно – мне-то он пиццы не привёз... Когда мне Арси это сказал, я так и расплакалась. А потом мой енот еще три часа уверял меня, что пицца была невкусной и подгорелой, а с другого края непропеченной и годилась разве что в помойку. Я, конечно, не поверила, но успокоилась. Правда-правда успокоилась, когда он заказал пиццу и мне и, наконец, нам её привезли. Что же делать? Арси тоже кушать надо. Зачем мне в доме голодный и злой енот. Почему злой? Так он когда голодный, всегда злой. Эх, мужчины...
На чем я остановилась? Ну вот, сидит мой енот весь такой сытый, полтора раза поужинавший, но жутко уставший, меня утешает и рассказывает, где его черти носили после работы. Представляете? Два часа! Я тут одна, от скуки локти кусаю, по стенам бегаю, даже убираться начала! А он, значит, где-то прохлаждается!
Вот сидит он такой, рассказывает, где был, чегось видел, и тут бац! У меня в голове щелк!
Я прищурилась и ласково так:
– В какой это ты супермаркет зарулил?
– В "Пятёрочку"? Нет, о таких супермаркетах я не слышала. Что, реально такие бывают? Я дикая? Возмо-о-ожно...
Притворно вздохнула и вкрадчиво:
– А с каких пор в нашей округе вообще супермаркеты появились? Наша глушь и слов таких не слыхивала...
Енот ойкнул и замолчал.
Представляете? Вот так взял и замолчал. И по сторонам озираться начал – не иначе сбежать вздумал. А потом зевнул от всей широты своей поганой душонки и заявил, что спать хочет. Ну, я тут как подбоченюсь и... как посмотрю на него... снизу вверх – сложно смотреть сверху вниз, сидя на диване с куском пиццы.
Ой, что-то я не рассчитала. Быстренько засунула остатки пиццы в рот – с пиццей оно как-то несерьёзно выходит и оглянулась вокруг в поисках чего бы в руки взять для солидности. Чего такое потяжелее, чтоб солидности в моих вопросах стало побольше. Я ж этого гада полосатого знаю: я его песочу, а он на меня смотрит, как на какую лягушку, и делает большие глаза, мол, окстись, дитятко, не виноватый я, она сама там оказалась.
Ладно, думаю, щас встану, тогда уж точно тебе в твои наглые глаза посмотрю – повернулась а... нет его. Нет енота! Сбежал, ирод!
– А ну стой!!! – рявкнула одна очень грозная, хоть и маленькая я, и кинулась вдогонку. – Зараза полосатая!!! Я ж тебе покажу "Пятёрочку"! – выскочила я из гостиной. Выбежала и резко затормозила. А все потому, что нет его! Нет Арси и...
Ага! Хвост из-под двери торчит!
Если бы этот гад видел мой оскал, точно бы струсил. Я и сама заметила отражение в зеркале, и испугалась. Ну и рож... в смысле, красивое личико, обещающее все виды смертных казней.
Оглянулась в поисках орудия убийства и увидела её! Швабру! Даже с тряпкой!
И как ту оказалсь... А, точно. Это же я от скуки убиралась, да видать, отвлеклась на что-то...
Схватила свое грозное оружие по борьбе с неверными енотами, перекинула из одной руки в другую, грозно шмыгнула носом и пошла в атаку.
Ну, вот ты и попался! Тоже мне, спрятался! Залез в первую попавшуюся дверь, да только хвост снаружи забыл. И как только поместился, там же кладовка! Маленькая, едва я с ведрами и тряпками развернуться могу.
Иду. Точнее крадусь. Тихо-тихо а потом как дерну дверь кладовки и...
– Аааааааа!!! – да, это я. И от испуга плюхнулась на хвост. Точнее на то, откуда тот хвост растёт.
А кто бы не испугался! Там... там тако-о-ое!!!
Стоит НЕЧТО на одной ноге, хвост бутылочным ёршиком торчит, а вот дальше Чудище! Вместо головы ведро, на плечах вешалка, а на ней с двух сторон по тяпке висит, внизу веник с когтищами шевелится, а между веником и шваброй паутина. Очень-очень много паутины с возмущенными таким хамством паучками, которые своими красными газками сверлят... меня. Ой, мамочки!
И как после такого не заорать?! Ведь против этого всего одна я. Такая маленькая, хрупкая, беззащитная, хоть и со шваброй.
Вот и села на пол. А это чудище как взвизгнет от моего крика и кубарем вывалилось в коридор, окончательно запутавшись в конечностях и до смерти перепугав такую беззащитную меня. Ну, я его по голове и огрела. А потом еще раз. И, кажется, еще...
А чудище как заревёт!
И я как дам стрекоча! По каким-то залам, коридорам, и комнатам, благо квартира большая, хоть и коридоры узкие.
А мне вслед:
– Са-а-бри-и-и-н-а-а-а!!!
Ой, и откуда только имя мое знает!
– Сто-о-ой!!! – рявкнуло в спину, а потом ведром как загрохочет.
Угу, так я и остановилась! Хвост отдёрнула и ускорилась. Съест же ещё!
Бегу. Бегу и думаю, куда дальше. Впереди тупик, в комнате спрятаться не вариант, из окна прыгать – высоко. Да и вдруг у этого чудища крылья есть и изловит прямо в полёте!
Притормозила, решая, что делать и прислушалась. Тихо. Очень-очень тихо. Только я дышу, и сердце в пятках стучит. Вжалась в стеночку, подумала, потом еще раз подумала... и сделала шаг. Угу, в ту сторону, откуда бежала. А потом ещё. И ещё.
Да знаю, что дура, а что поделать? Интересно же, куда эта Жуть Кладовочная делась.
Стою. Едва дышу. Еще шаг, высовываю нос за угол и...
– Ааааааа!!!
– Гррррр!!!
Заорали мы с чудищем одновременно, едва нос к носу встретились. Сердце мое точно остановилось! А потом побежало. Со мной вместе!
– Ааааааа!!! – бегу в обратную сторону и понимаю, что надо бы замолчать, иначе Чудище меня быстрей найдет, но не могу. Не могу и все тут!
Потому:
– Ааааааааа!!!
– Стой!!! Го-вво-р-р-р-ру-у-у-у!!!
"Ну, вот и смерть," – в ужасе подумала я и оглянулась, а там...
ОНО! С ведром на голове, в паутине и тряпках и размахивает... веником!
А швабру-то я около кладовки потеряла! Отбиваться нечем! Поняла, что если не ускорюсь, не оставят от меня и косточек.
Нервно икнула и знатно так припустила, что Оно даже отстало. Несусь по коридорам, радуюсь, что оторвалась и...
Бамс!
Вот не надо было оглядываться!
Узкий коридор, гад такой, резко свернул вправо, и я со всего маху влепилась в стену. Аж искры из глаз посыпались. Ощупала свой бестолковый многострадальный лоб, убедилась в наличии здоровенной шишки и... припустила дальше. Потому что лязг, скрежет и рычание, доносившиеся сзади, отдыху никак не способствовали.
Чуть мимо двери не пробежала! Притормозила вовремя и вдруг подумала, куда мой енот запропастился, когда он так нужен? У нас в квартире Чудища живут, а он где-то от меня прячется!
БАМС!!!
Нет, это не я. Это Оно повторило мой маршрут и тоже вписалось в ту же стену, только уже громче. Да так, что я едва лужицу на полу не сделала! А ты поди, удержись, когда так пугают!
Выбежала снова в гостиную – и замерла. Сзади снова раздался грохот.
Чудище кувырком вкатилось в двери, в процессе теряя тряпки и веник. Скатилось к самым моим ногам и стонет. Жалобно так... У меня аж дрогнуло что-то внутри.
Нет, не сердце. Оно же в пятках, но очень похоже.
И вот лежит передо мной Нечто, подозрительно смахивающее на полосатого енота. Это если паутину убрать и ведро.
– Сабрина... – глухо простонали из ведра, – дура ты бестолковая... ты меня, зачем шваброй-то...
Дзинь! И голова в ведре стукнулась о пол.
А я... я так и осела на попу.
Это что же получается? Это Арси за мной гонялся?!
Подползла на четвереньках к Чуду-юду, сняла ведро с головы и уставилась на три здоровенных шишки на знакомом лбу.
– Ух ты злодей! Ты почто меня до смерти перепугал?! – возмущалась такая маленькая и обиженная я. – Страху нагнал! Надо было тебя еще шваброй вдоль хребта огреть!
Мне не ответили. Вот совсем. Полосатый, гад мохнатый, молчал и совсем-совсем на меня не смотрел. Он вообще никуда не смотрел.
– Арси... – тихонько позвала я и ткнула морду пальчиком. – Енотик, миленький, – ткнула уже сильнее и запричитала: – Арсенюшка, хороший мой, миленький, любименький, ты чего? Вставай! Мохна-а-атенький... – уже успела запаниковать и только тогда полосатый приоткрыл один смеющийся глаз. – Ах ты гад ползучий! Притворяешься?! – обличила я.
Енот протяжно вздохнул, глазищи закатились, и морда совсем натурально упала на пол.
– Арси! Ричард Конрад!!! – пошлепала я его по щекам. – Вставай давай, чего разлегся! – молчит. – Миленький, хорошенький, любименький! Открой глазоньки! – снова ударилась в панику. – Ты же у меня краси-и-ивый и... и хороший...
– Было уже, – раздалось недовольное.
– Было? – переспросила, продолжая наглаживать его наглую морду.
– Угу.
– А что не было? – быстренько придумывала как еще назвать моего енота.
– Бесподобный, – подсказали мне.
– Беспоо-о-одобный, – радостно подхватила я и стала усерднее наглаживать ему нос.
– И сильный.
– И си-и-и-ильный, – тут же согласилась я. Все, что угодно, лишь бы очнулся!
Стоп! А разговаривает тогда со мной кто?
Покосилась на одного... хитрющего кольцехвостого. Лежит, лапками дрыгает, глазки закрыты... Умирающий лебедь – не иначе. Только вот оскал донельзя довольный выдает с потрохами.
– И самый лучший, – снова подсказал енот.
– И самый наглый! – шлёпнула его ладошкой по носу и добавила, когда глаз возмущенно воззрился на меня: – И в "Пятёрочку" больше не пущу!
Гад сердито засопел, с минуту смотрел на меня. Наверно думал, что совесть проснется.
Не проснулась. У меня ее отродясь не было!
А одна маленькая, но очень грозная я встала, подбоченилась и сурово так:
– Ну и откуда в нашей глуши появилась эта "Пятёрочка"?
Арси вздохнул, взгрустнул и уселся на полу, понурив голову.
– Да недавно отстроили, – нехотя признался он. – Лет, почитай, пять назад.
А мне сказать? Я ж тут от скуки загибаюсь! За хлебом в соседний район мотаюсь! А он?!
Кто-то шмыгнул носом. А потом еще. И еще...
И да, я окончательно разревелась. Там целый магазин в получасе пешком, а я тут. Одна. В квартире!
– Сабрина... – осторожно позвал енот.
– Уууу... – выдала я.
– Ты чего? – меня схватили две руки и прижали к животу. – Сгоняем мы в твой магазин, если хочешь. Сгоняем. Не реви только, – утешал меня Арси и... я успокоилась.
– Правда-правда? – заглянула в его глазищи, дождалась утвердительного кивка и вытерла рукавом слезы.
– А у меня для тебя подарок есть! – радостно возвестил Арси, встал на четвереньки, взъерошил шерсть и позволил мне сесть ему на спину.
– Вперед! Галопом! – возвестил маленький полководец в виде меня и пришпорил своего коня.
Конь не оценил. Возмущенно фыркнул и плюхнулся обратно на пузо, да так резко, что я чуть не свалилась.
– Ну, можно и не галопом, – смилостивилась, снова вскарабкиваясь на свою лошадку.
Так мы и добрались до моей комнаты.
А подарком оказался вот этот самый трансформер!
Визгу было! Моего, конечно, и от радости. Я ведь все свои экспонаты уже по полочкам расставила, до последнего винтика изучила! А тут, пусть и не брэндовая, но новая и такая интересная игрушка!
За это я была готова простить моему еноту всё, что угодно!
– Брина! – раздалось в дверях. – Я тебя сколько звать буду!
Молчу.
– Пошли в кино.
– Угу, – глубокомысленно выдала и... продолжила крутить трансформеру ноги, не жалающие укладываться в предназначенные для этого гнёзда.
Арси подошел, сердито топая по полу, заглянул мне через плечо, хмыкнул:
– В магазин, значит, уже не поедешь?
– Угу.
– Тогда я один смотаюсь.
– Ага, – да мотай ты куда хочешь, у меня тут Звероморф!
– И тебя с собой брать не буду...
– Угу... – зачем меня куда-то брать, мне и тут хорошо.
– Тогда я поехал?
"Как маленький, честное слово! Без меня не мог разобраться!" – продолжила мысленно возмущаться и:
– Угумс.
– И в пивбар на часок после?
– Ага... – хоть на год, только меня оставь в покое. У меня тут самое интересное!
– Хорошо. Пока! – радостно возвестил мой енот и направился на выход.
Фух, наконец-то.
...А так вот оно чего! Ноги с щелчком утонули внутри туловища трансформера и он, наконеч-то сложился пополам! Всё, я его трансформировала. Игрушка заняла своё место на полке...
– Арси? Обедать хочешь, а? Арси?! – обратилась к своему любимому. – Ой! А куда это он делся? – растерянно обвела взглядом свою комнату и...
– А ну стоять!!! Какие ещё магазины?! Без меня?! Догоню, гад полосатый... – бросилась следом и услышала, как по ступенькам, ускоряясь, застучали пятки.
Так и живем!